1. Запад есть Запад, Восток есть Восток... Есть и Россия, которую не понять русским умом, не объять российским сознанием, зажатым между восточной "точкой медитации", позволяющей строить любые замкнутые миры, и открытым западным реальным "пространством" векторов личностного самоопределения.

Российская модель общественного сознания и социального менталитета, расположенная между "точкой" и "пространством", может олицетворяться отрезком вертикальной прямой: находясь внизу этого отрезка, русский человек молитвенно обращен хоть куда-нибудь вверх с сакраментальным вопросом Чернышевского "Что делать?", а добравшись и взгромоздившись на самый верх вертикали, грозно вопрошает низы вслед за Герценом - "Кто виноват?". Других вопросов при таком устройстве сознания и возникнуть не может...

Мы исторически, при общенациональных социальных катастрофах, предпочитаем "соборность" - всенародный сход под стяг или хоругвь, вертикаль чьей-то сильной власти для борьбы с общим поименованным врагом. Власти, даже пусть и инородной, но клятвенно обещающей обеспечить общий порядок. Вот и призываем в регионы варягов и викингов извне: "Приходите и княжите нами".

Почему так произошло - остается только гадать. То ли сказался бескрайний ландшафт наших российских степей и равнин, так и подмывающий вытянуться на цыпочках и заглянуть за горизонт, побежать туда сломя голову, не обращая внимания на почву, по которой ступаешь, и на то, что ломаешь в своем стремительном завоевательном беге. То ли сыграл свою роль родовой тотем русских, изображенный на гербах многих российских городов, вольный медведь-шатун, в зиму вовремя не залегший спать в берлогу, а теперь вставший на дыбы и не смотрящий под ноги. Чтобы под ноги смотрел, дров не наломал, к земле ближе был - нужно его оседлать и поставить на четыре лапы. Французскому лису не требуется на зиму впадать в спячку, он всегда, в силу своего физического устройства зрения, может обозреть пространство вокруг себя по всем направлениям.

Может быть, это - последствия противоречий между оседлым и кочевым укладами жизни наших русских и западных предков? Этой жаждой освоения новых пространств Русь всегда резко отличалась от свойственного Западу стремления обустроить уже имеющиеся пространства для быта, комфортной повседневной жизни. Обуянное стремление ввысь трансформировалось в гигантоманию не только плотин, поворотов рек, поднятия целины, КамАЗов и Бамов, но и катастроф. Как техногенных, так и социальных тоже: "поэт в России больше чем поэт" легко узнаваемо в - "депутат в России больше, чем депутат", "бандит в России больше, чем бандит" и т.д.

Может, это заложено в разном понимании Бога? Если в западных конфессиях Бог представлен и в окружающем внешнем, и во внутреннем мире человека, то в ортодоксальных учениях православной церкви Бог находится вне человека. Глаза русского народа молитвенно обращены ввысь с мольбой о вожделенном откровении смысла и предназначения. Кто-то в прошлом веке писал, что работа без смысла для русского - каторга, ну а если смысл снизошел, то тогда это уже не работа, а героический подвиг во имя смысла. Поэтому русский человек никогда не работает в западном понимании работы. Во всем и всегда смысл ищет, но не там, где он его потерял, а под фонарем - где удобнее и привычнее.

2. Попробуем из двух сконструировать третий возможный всероссийский вопрос: "А КТО делать-то может..., хочет..., должен..., будет...?" Делать сегодня, "здесь и теперь, для...". Иван кивает на Петра, а Петр кивает... Да куда заблагорассудится, но только не на себя. Народ - на государство, государство - на бизнес, бизнес - на общество... "Делать" некогда или невозможно... Все заняты - воруют все, кто может, что может и как может ... И все это - у самих себя и внутри государства - идет собственности перераспределение...

Власть - это доступ к ресурсам или их перераспределению. Безответственное слабое государство сегодня - не власть... А по Конституции в России народовластие. Народ вроде пока еще есть, криминального социума хоть отбавляй, а вот общества до сих пор нет...

Зато есть война...Внутренняя... Против терроризма... Устроенному по сетевым принципам терроризму может противостоять только устроенная по сетевым же принципам сила. Иначе бесполезно бить тонкой тростью кучу расползающихся муравьев, или махать ею в надежде разогнать рой жалящей мошкары.

Такой силой могло бы стать гражданское сообщество. Но его в России сегодня нет. Как нет и сформировавшихся местных сообществ на локальных территориях. Есть зачатки разной степени зрелости профессиональных сообществ, национально-этнических, религиозно-конфессиональных, общественно-гражданских, сообществ по интересам: садоводов-огородников и рыболовов-спортсменов... Но между собой и эти сообщества не только не взаимодействуют, но и конкурируют в борьбе за ресурсы сверху и знаки внимания любой власти: административной, бизнеса, западных фондов, СМИ, национальных и региональных элит, вплоть до криминала.

Ну, нет в России гражданского общества, и старые упования на его выращивание "снизу" не работают. Надо прекратить тщетные попытки выращивания гражданского общества по примеру западного - "стричь и поливать триста лет, как английский газон", или восточного, где столетиями существует понятие "махаля" - решающее и значимое для всех слово старейшин рода.

3. В 1978 году в Женеве в рамках МОТ и ООН принята Конвенция по правам государственных служащих - об общественных организациях государственных служащих. Таким образом, на западе государственные служащие включены в систему гражданского общества.

В 1968 году при взрывоопасной ситуации со студенческими волнениями Правительство Франции выбрало и начало финансировать 15-ть  общественных организаций по разным направлениям, которые и упорядочили другие общественные организации.

Способом создания в России нового гражданского общества может стать опора на общественные организации "государевых людей", как уже не работающих, так и работающих в органах государственной власти. Их главная задача и национальная миссия - создать в России сетевое гражданское общество нового типа, противостоящее терроризму, но толерантное к "своим". (Толерантность - это утрата иммунитета к защите и агрессии)

Первым шагом может стать принцип отбора участников в Триумвират , в Правительство, в экспертный Совет, общественную палату при Президенте: "не только грамотно советую, но и имею разветвленную региональную сеть, чтобы превратить принятые решения в действие".

Такой опорой могут стать общественные организации ветеранов МВД, ФСБ, прокуратуры. Если их функции (сегодня, как правило - хозяйственные и финансовые для поддержки своих членов) расширить за счет функций просвещения и социального проектирования.

И создать при этих организациях общественные приемные для юридического и другого консультирования населения и молодежные клубы, нацеленные на активизацию социального творчества населения, преодоление пассивности граждан.

4. Молодежь - та часть населения, которая может дать толчок к активности других жителей локальной территории. Но к этому социальному творчеству саму молодежь еще надо принудить, используя личные побуждения (заработки, повышение статуса, карьера, приобретение жилья...) для вмешательства (на Западе употребляют еще более жесткую формулировку - "интервенции") в изменение ситуации в регионе, для повышения качества жизни, социально-экономическое развитие территории. Для того чтобы современная молодежь стала фактором социально-экономического развития России, действенным средством повышения гражданской и деловой активности населения, она сама должна:

- стать образцом нравственного патриотического отношения к малой и большой Родине, быть готовой прийти на помощь нуждающимся, искренне и безвозмездно отдать свой труд на благо людей и своей малой и большой Родины;

- овладеть знаниями, умениями и навыками работы по специальности, для того чтобы профессионально удовлетворять потребности жителей своей территории;

- научиться грамотно управлять производственно-промышленными, социально-политическими, культурно-образовательными, национально-этническими, финансово-экономическими и другими процессами в регионе.

5.  Но прежде необходимо сами общественные организации силовиков обучить и подготовить к такого типа деятельности. В противном случае существует опасность навсегда структурировать ситуацию так, что ростки социального творчества задохнутся в атмосфере казармы, и человек уйдет в себя, потупит голову, подобно чеховскому мужику, отвинтившему гайку на железнодорожных путях, и продолжит совершенствовать способы жить в государстве "вне государства", не надеясь ни на кого, но ища способы обмануть и прожить за счет кого-то.

Во всем нужна мера и новый профессионализм. Вывод парадоксальный и, возможно, кому-то режущий слух, -  : свободу в России необходимо создавать силовыми средствами, принудительно и немедленно.